Выяснилось, что Михаил Вайс, уроженец Марса, субгражданин третьей категории, свободный предприниматель и прочая, был на карандаше у конторы. Голубчик подозревался в сотрудничестве с сепаратистами. И в свое время довольно активно разрабатывался Бюро и контрразведкой как потенциальный фигурант масштабной операции по выявлению каналов финансирования мятежников и поставки им оружия. Разрабатывался, разрабатывался и недоразработался. Хотя некоторых подозреваемых поймали, выдоили и осудили, отправив на каторгу, большую часть фигурантов не тронули, а операцию по неизвестным причинам прикрыли. Полковник прямо-таки почуял запашок "демонов", тянущийся от этой истории. Столь сильный, что едва не чихнул. Здесь без Чужих явно не обошлось, они наследили. Их уши торчат. Или, опять же, что там вместо ушей у "демонов".

  Операцию прикрыли, Вайс и другие сомнительные персонажи отделались легким испугом, однако материалы в архиве остались. И в базах сохранились весьма любопытные сведения. Контакты на Ньюланде, в Монтевиле, Эльпаре, Граубурге, названия отрядов мятежников, получавших "спонсорскую" помощь, имена командиров, номера коммуникаторов и банковских счетов. И куча другой - менее полезной - информации. Например, явно устаревшие пароли и позывные. Безусловно, в местном Бюро полковник получил бы куда больший массив данных, начиная от протоколов допросов и заканчивая записями прослушки и негласного наблюдения, но доступ к архиву у Смита, естественно, отсутствовал. Да и полностью материалы не требовались. Имевшегося для того, чтобы прищучить поднадоевшего голубчика и насолить его мерзопакостным хозяевам, было достаточно. За глаза.

  Тут уже полковник не выдержал и принялся прокручивать в голове план первоочередных мероприятий "по строительству козней" ворогу. Одновременно набрасывая на комме малопонятные постороннему глазу списки и схемы. И настолько увлекся, что пропустил момент остановки машины. Хотя обычно старался контролировать окружающую обстановку, даже находясь внутри автомобиля. Полковник оторвался от прожектерства лишь тогда, когда Вацлав принял доклады охраны и уведомил:

  - Чисто, дронов и роботов нет, можно выходить.

  Смит убрал голоэкран и убедился, что они действительно приехали. Машина стояла у дополнительного городского офиса компании, расположенного на границе зоны стабильности.

  - Подавитель включил?

  - Обязательно.

  Недавняя совместная атака минидрона и киборга изрядно впечатлила полковника, и он "разорился" на покупку мощного подавителя. Обошлось недешево - в месячный доход фирмы, но безопасность того стоила.

  Смит кивнул и ненадолго вновь развернул экран.

  - Я тебе сейчас список персоналий на комм сбросил. Сделай по ним полную выборку. Кто, где, когда.

  - Сделаем.

  - Тогда двинули.

  Выходя из автомобиля, полковник подумал, что нужно не забыть отправить данные по контактам голубчика на Ньюланде Ветрову.

  Обстановка абсолютно не соответствовала типично допросной. Ни в классическом понимании - кабинет, стол, кипы бумаг, лампа и прочая канцелярщина, ни в утрированном шпионско-медицинском - кресло с фиксаторами для рук, белые халаты, закатанные рукава, шприцы и препараты. Ни даже той, что обычно рисуют в фильмах ужасах, где жертву пытают при свете факелов в мрачных казематах с заржавевшими цепями, вросшими в каменную кладку, а на столах разложены устрашающего вида приспособления. Тут, в лесном бункере сепаратистов, всего было понемножку: и стол с бумагами, и шприцы, и парочка страшноватых загогулин, то ли щипцов, то ли искривленных ножниц. Правда, вместо факелов горели химические фонари, а шприцы и загогулины играли роль интерьера, применять их никто не собирался. Пополнять запасы веществ, способных развязать язык, Смиту и Радулеску по понятным причинам было тяжело, поэтому они экономили дефицитные препараты. И тратить АЛ-17 или АЛ-21 на заурядный допрос не считали нужными. А применять пытки намеривались лишь при крайней необходимости. Так что приспособления выполняли больше функцию психологического воздействия, чем служили реальными средствами выкачивания информации, но об этом допрашиваемый достоверно знать не мог. Разве что догадываться, но это, как говорили прежние времена в одном портовом городе, две большин разницы.

  А допрашиваемый в наличии имелся. И еще какой. Тот самый Михаил Вайс, пресловутый седоволосый псевдогей. Найти и поймать голубчика оказалось не очень сложной задачей. По официальному месту пребывания, Вайс, естественно, не проживал, но Абрамян и ребята Вацлава прошлись мелкой гребенкой по списку полковника, узнали подноготную контактов, просеяли самых перспективных, установили наблюдение и относительно быстро накрыли рыбешку.

  Расставленная сеть сработала, Вайс вышел на связь с одним из контактов. Группа поддержки прибыла оперативно, и голубчик шансов скрыться практически не имел. Его "довели" до безлюдного закоулка и аккуратно повязали. Притом обошлось без крайностей, типа перестрелок и поножовщин - пистолет вырвали сразу, а до клинка в наголенной кобуре Вайс добраться не успел. Легкая потасовка - не более. Одному из ребят Вацлава шустрый голубчик расквасил нос, а второму - отбил то место, которые в обязательном порядке прикрывают футболисты, когда устанавливают стенку при пробитии штрафного. Самому же свободному предпринимателю помяли бока. Не сильно, лишь пару ребер сломали. В профилактических целях - чтобы не брыкался и не лягался. Пострадавший "футболист" яростно призывал товарищей к симметричному ответу, но хитроумный голубчик вовремя прекратил активное сопротивление и сосредоточился на защите упомянутого места. Тем более что псевдогея по голове старались не бить, опасаясь стрясти содержимое черепушки и лишиться носителя ценной информации. Затем Вайса доставили в отряд Волков под крыло Радулеску.

  И сейчас носитель ценной информации сидел, скособочившись на деревянной лавке, перед полковником и капитаном. Смит для такого случая решил лично поучаствовать в допросе, чего не делал с тех пор, как "кололи" Анну с Галлисом. И не поленился прибыть в лагерь Волков. От визита в логово мятежников репутация полковника не убудет, и без того, кому надо, в курсе, а получить информацию из первых рук дорогого стоит.

  Кстати, Анна находились тут же, в отряде. Галлис, понятно, тоже, но ему и по штату положено. А Точка стала своего рода порученцем Смита. И отчасти - телохранителем. Но в структуру Вацлава не входила. Полковник стал ей доверять больше, но слишком деликатные вопросы предпочитал решать все же с Абрамяном, Вандербургом и, естественно, Радулеску. Информация, которую мог дать Вайс, касалась личной безопасности полковника, так что вопрос был даже не деликатным, а шкурным, поэтому непосредственно в бункере вместе со Смитом находился один Тадеуш. Не считая самого допрашиваемого.

  Потрошить Вайса бывшие инквизиторы собирались вдвоем. Нет, конечно, голубчика отрядные костоломы предварительно обработали, малость помяли - для размягчения объекта и лучшего контакта. Привели в нужную психологическую готовность. И руки связали, крепко примотав их к вмурованной в землю лавке - чтобы Вайс не учудил чего. А то он, как выяснилось, парень прыткий, и, помимо сопротивления при задержании, умудрился совершить попытку побега. Пусть и неудачную - за ним плотно приглядывали. И это невзирая на еще толком не зажившие ребра. Правда, с той поры вел себя примерно, но товарищ, безусловно, очень непростой, лучше с ним перестраховаться.

  Что и сделали. Теперь опасных сюрпризов от Вайса ждать не приходилось - спеленали качественно, да и недавние переломы ребер стоило учитывать, вон, как болезного скособочило.

  - Ну, здравствуйте, субгражданин Вайс, - ернически поприветствовал пленника Смит.

  - Издеваетесь, господин полковник? - поинтересовался голубчик. Голос у него оказался неожиданно звонким, словно у подростка-бойскаута. Что не очень вязалось с внешностью седоволосого мужика. Смит удивленно покачал головой, но комментировать подростковый голос пленника не стал.